3.4 Проблемы языка в контексте функциональной лингвистики

3.4 Проблемы языка в контексте функциональной лингвистики

Казахи должны стать городскими людьми, только тогда их речь станет правильной, они станут нацией.

А. Сарсенбаев

Функциональная лингвистика предполагает: язык войдет в определенную сферу хозяйствования тогда, когда в этой сфере будет занята значительная часть людей – носителей языка.

Казахский язык не войдет в индустрию, пока казахи сами не будут заниматься индустрией.

Казахский язык не станет государственным, если казахский народ не станет городским. Как правильно отметил А. Сарсенбаев: «Казахи должны стать городскими людьми, только тогда их речь станет правильной, они станут нацией».

Казахский народ не станет гродским, если его не привлекут к городской промышенности специальным законом.

Казахи пойдут работать в промышленность в двух случаях:

Первое: если будет развиваться легкая и пищевая промышленность в близко к аулу расположенных малых городах. Во-вторых, для привлечения казахов в промышленность добровольно-принудительным методом нужно ввести специальный закон, карающий тех, кто не работает. Закон об всеобщей обязательной трудовой деятельности дожен стать инструментом привлечения добросовестных людей в промышленность в моногородах и бичом для бездельников и дармоедов, как в бывшем Советском Союзе.

Согласно канонам функциональной лингвистики, аул и скотоводство, как имманентные признаки аграрного общества, не могут служит базой для создания лексики индустриального общества. Народ, для которого ареалом существования является аул и основным занятием скотоводство, никогда не станет нацией. Следовательно, его язык тоже не станет национальным литературным языком. Потому что государственным может стать только тот язык, который обслуживает сферы управления экономикой и индустрию.

Исходя из констилляции, сложившейся в казахстанском обществе, на данный момент, процветание казахского аула, как ни парадоксально, не способствует развитию казахского языка. Если аул будет процветать, и казах вернется к родным пенатам – это не окажется подспорьем для казахского языка. Вспомните советские времена, когда казахский аул, по тем меркам, хорошо развивался, казахский язык, погрязший в болоте аномального употребления, угасал.

После обретения независимости государство постоянно выделяло значительные средства для решения проблем аула. Это не помогло аулу. Казахский аул оставался на таком уровне, что много лет назад.

Если аулу выделить такую сумму, чтобы хватило на исправление всех дорог, снабжение питьевой водой всех аулов республики, изменится ли положение, станут ли преуспевать жители аула? Или, может, через два-три года дороги снова станут непроезжими, системы снабжения водой выйдут из строя, а дела в ауле пойдут снова наперекосяк?

Проблему аула финансированием не решить.

Как это ни странно выглядит в глазах аульного жителя, судьба аула может быть решена только в городе. Убедиться в этом совсем нетрудно. Разумеется, если всех жителей из аула переселять в города, от этого аулчане не станут цивилизованными. Если выделить им земли между Алматы и Капчагаем, разрешить всем желающим построить мазанку, не обеспечив работой, от этого беды не оберешься! Это приведет, наоборот, к социальному взрыву в обществе. Казахстану не нужны огромные мегаполисы, с большим количеством безработных, по примеру восточных городов-гигантов.

* * *

С позиции функциональной лингвистики состояние казахского языка характеризуется тем, что он является языком аграрного общества, со склонностями к образному выражению мысли, может обслуживать на бытовом уровне некоторые сферы «родного» общества. А функцинировать как язык делопроизводства в индустриальном обществе не готов. Характеристика «не готов» не означает, что его нельзя пускать в индустриальное общество, его нужно и можно готовить к функционированию в современном обществе. Этими факторами объясняется и нынешнее состояние духовного развития нации.

Для того, чтобы казахский язык функционировал в сфере производства, прежде всего, казахов надо привлекать в производство. А в какое? Это – следующий вопрос.

Только не в оборонной промышленности, как предлагали некоторые деятели. Оборонная сфера требует высокие, наукоемкие технологии, к созданию которых казах не готов.

Для привлечения казахов в городскую индустрию надо организовать промышленные предприятия на местах, поблизости от аулов, рассчитанные на обработку сельско-хозяйственного сырья, что находится в руках аулчан. Дать людям постоянную гарантированную работу, приносящую материальное удовлетворение.

Казахи имеют дело с вещами, сигнификатами которых оперируют. Это названия сельскохозяйственного сырья, от которых они имеют возможность формировать индустриализмы, для начала, легкой и пищевой промышленности.

По принципам ментальной лингвистики, казахам легче иметь дело с предприятиями, где производят такие товары, как: кожаная обувь, шерстяная ткань, пуговицы из рога коровы, колбаса из баранины,.. Казахам трудно прижиться на тех предприятиях, где производят такие товары, как: карбюраторы, катушки зажигания, динамометры,..

Практика привлечения казахов в тяжелую промышленность в советское время потерпела полное фиаско. Вспомните строительство металлургического комбината в Темиртау. Первоначально там была собрана казахская молодежь в количестве 139 тыс. человек. По прошествии некоторого времени там осталось только малое количество людей. Остальные разбежались по аулам.

Суть вопроса вот в чем: в руках у аулчан есть сельскохозяйственное сырье: зерно, овощи, фрукты, мясо, молоко, кость, кожа, шерсть. Значит, в малых городах надо организовать предприятия легкой и пищевой промышленности. Наладить производство колбасных изделий, фармацевтической продукции, выпускать кефир, молоко, сыр, консервировать овощи и фрукты. Запустить производство меховых, комвольно-суконных, текстильных, кожаных изделий, определенную долю, по возможности, с ориентиром на экспорт. Сельские жители реализовывали бы свою продукцию на этих предприятиях. Только так, с привлечением самих жителей аула в производство, ориентированное на сельхозсырье, можно решить все проблемы аула.

Это было бы самой существенной помощью для аулчан. Им другой помощи не требуется. Если реализовать этот тренд, аул своими силами построит дороги, пролегающие по своей территории, наладит поставку сырья на предприятия. Он еще в бюджет будет вносить соответствующую долю. Аул должен создать свою инфраструктуру сам, провести водопровод, электричество и остальные, жизненные необходимые коммуникации. Власти нужно будет одно: поставить заслон дешевым и некачественным товарам из-за рубежа и не мешать работе предприятий рейдовыми атаками, под прикрытием проверки санитарного или какого-нибудь другого состояния. От самих аулчан нужно требовать то, чтобы каждый акимат обеспечил водой свой аул, построить дорогу и содержать ее в надлежащем виде.

Держать почти половину населения в сельской местности, с незначительным привлечением его к созданию ВВП страны, только в зерноводческой отрасли, остальных оставить в резервациях, с многочисленными бедами, и называть их «самозанятыми» – это безнравственно и провокационно. Это следствие несправедливой политики в области социально-экономического развития страны.

Решающим направлением в казахстанской экономике является именно это – развитие в малых городах производства легкой и пищевой промышленности. Если был бы осуществлен этот тренд, то он положительно повлиял бы на другие отрасли экономики. Именно эти отрасли хозяйства могут оказаться начальной базой для функционирования казахского языка в производстве.

Чтобы грамотно развивать города, нужно опираться на европейский опыт развития городов, следовать ему. Смотреть на Восток, ориентироваться на отсталые азиатские страны – это не принесет движения вперед. Малые города будут иметь большую перспективу, если в них будет налажена легкая и пищевая промышленность.

Если претворить в жизнь этот тренд, то по цепной реакции начнут оживать другие отрасли хозяйства. Тогда машиностроительные предприятия займутся изготовлением оборудования для легкой и пищевой промышленности. У химической промышленности появится покупатель минеральных удобрений. Министерство образования и науки – подготовит кадры, Министерство транспорта и коммуникаций – займется транспортировкой сырья к предприятиям, а готовых изделий – потребителю. Другие отрасли экономики тоже будут задействованы.

Сотни тысяч безработных из больших городов придут в малые города, устроятся на работу, их семьи будут жить сытно и обеспеченно. Их третье поколение станет уже городскими жителями. Тем самым снизится социальная температура в мегаполисах. Это и даст возможность больше привлекать соотечественников, проживающих за рубежом, на историческую родину.

Этим не исчерпываются положительные моменты осуществления данного тренда. Через привлечение аульных казахов в производство, казахский язык войдет в экономический оборот, сначала в легкую и пищевую промышленность. Работающие на этих предприятиях начнут искать и найдут слова, которые будут постепенно внедрять в оборот. Потом эти начинания распространятся и в другие отрасли экономики. Через решение социально-экономических задач общество получит возможность развития в духовной сфере, в том числе и решения проблем языка. Практически это окажется решением проблем языка, с позиции функциональной и прикладной лингвистики.

⇐              ⇒