5.6 Декаданс театрального искусства
«Когорта великанов» – так уважительно называли группу писателей-классиков, которая заложила фундамент казахской драматургии путем создания образцов инсценировок фольклорных произведений. Писатели более позднего времени освоили их опыт инсценирования художественного произведения разного жанра, однако, не создали специфическую драматургию как на Западе, не смогли подняться до уровня мастеров этого жанра – Шекспира и Мольера.
Казахские писатели не продвинулись дальше подражания представителям «Когорты», занимались инсценировкой сравнительно сносных романов и повестей того времени, например, «Қан мен тер» А. Нурпеисова, «Құс жолы», «Жәмила» Ш. Айтматова и других произведений. В пьесах, сочиненных на экспериментальном уровне, встречалось нечто похожее на драматургию, но специфические особенности жанра и методы его написания не были освоены нашими авторами, до вершин подлинной драматургии они не дотянулись. Профессиональные театры ставили чаще сентиментальные мелодрамы, где главный герой преподносит зрителю больше слов, чем действия, больше печали, чем оптимизма. Из-за нехватки репертуара театры, называемые академическими, оставались на уровне районных народных самодеятельных коллективов.
В действительности, в портфеле казахских театральных режиссеров пьес было немало. В их числе, хотя редко, но встречались сравнительно приемлемые исторические драмы («Ант» Т. Ахтанова, «Казахи» К. Ыскакова,..). Некоторые пьесы Д. Исабекова, написанные из жизни современников, ставились за рубежом. Изредка были более-менее удачные пьесы. Но этого было недостаточно для функционирования театров соответствующего статуса.
Да, иногда казахские театры занимали места в конкурсах между театрами Центральной Азии и зарубежного Востока. Но кроме утешения, другой пользы от этого не было. Победы в конкурсе среди слабых не могли служить эталоном достижения. Стремление конкурировать с театрами Запада не было.
Современные казахские театры не смогли поставить пьес, в которых поднимались бы актуальнейшие вопросы, связанные с судьбой государства, национальной культурой, социально-политической обстановкой. Они не сумели выбрать из текущих событий темы, которые воплотились бы в драмах. Тревожная, хаотичная суета в чиновничей среде, состояние беспомощности депутатов, держащих нос по ветру, проявление кумовства и протекционизма, тотальная коррупция,.. и неведение массы так называемого «хорошего» народа, который не занимается политикой – все осталось вне сцены театра. Народу не демонстрировалось, как сменяются свет и тень, добро и зло, не было стремления осмыслить все это, чтобы затронуть душу зрителя, заставить его задуматься и действовать.
Дело в том, что специфической драматургией, в которой были призывы поднять актуальные проблемы современного общества, занимались единицы (К. Мухамеджанов,..). В общем, если театр относит себя к современным, то он должен уметь вести правильную репертуарную политику, которая предполагает, что современные актуальные драмы должны занимать две трети его репертуара. Оставшаяся треть репертуара составляет классику, но на злобу дня сегодняшнего. Только тогда театр может стать школой воспитания нации. Кстати, ни один из казахстанских театров не может претендовать на такой статус.
По-видимому, у авторов, топчущихся между «жайляу» и «қыстау», для изображения таких тем не хватало ни воодушевления, ни вдохновения, ни политико-правого образования и интеллекта, которые присущы деятелю, вышедшему с низшей ступени цивилизационной лестницы.
Если бы казахские драматурги жили до времен Шекспира, (практически их нет, есть писатели, временами занимающиеся инсценировкой своего произведения для постановки в театре), не было бы объективной причины укорять в том, почему они так не пишут. А в ХХІ веке вполне резонно требовать от них, почему они не пишут, как Шекспир, и порицать их. Такое отношение было бы справедливым. Потому что они «стоят на плечах титанов» (по выражению О. Сулейменова) – Шекспира, имеют все возможности, смотреть на себя с вершины Европейского театрального искусства.
* * *
В 2013 году в Астане было построено и сдано в эксплуатацию новое здание Академического театра оперы и балета. Как презентовал Министр культуры, театр соответствовал мировым стандартам, был уникальным культурным объектом, по внешним параметрам – классическим и по внутреннему оформлению – ультрасовременным. И это правда. Превосходящий по виду европейские эквиваленты, непревзойденный храм искусства «Астана-опера» открылся уникальной оперой М. Тулебаева «Биржан – Сара».
Все было как надо. На первый взгляд никто бы не нашел никаких недостатков.
Но когда в этот ультрасовременный дворец вошел бы думающий, сведущий в проблемах национальной культуры человек, то его охватило бы тягостное чувство. Почему?
Ответом на этот вопрос может служить контрвопрос:
— А где содержание? Где казахские оперы и балеты, которые будут ставиться на этой сцене? Причем тут роскошная карета настоящего, в которой в будущее не въедешь.
Репертуар Алматинского театра оперы и балета имени Абая в основном состоит из произведений зарубежных авторов. Изредка ставятся сочинения казахских авторов, написанные в первой половине прошлого века. А ныне они потеряли актуальность.
За годы независимости театр ничего не мог предложить казахоязычному зрителю, кроме написанного в советское время, уже не привлекающего зрителей «Абылай хана», созданного Е. Рахмадиевым и А. Кекильбаевым. Наши авторы – выходцы из ранне-аграрного общества, не выросли до уровня, чтобы писать оперы и создать балет. А зрители не доросли до такого уровня, когда можно смотреть, слушать и оценить.